АЛЕКСАНДР ЗАВАРОВ: «Знаю, что предстоит сделать еще много…»

Будучи игроком киевского «Динамо» и сборной Советского Союза, Александр Заваров проявил себя личностью незаурядной, даже экстраординарной.

При этом как на футбольном поле, так и вне его пределов. Став в январе текущего года двенадцатым главным тренером харьковского «Металлиста» в новейшей истории клуба, он уже успел доказать, что и на тренерском мостике своим принципам не изменяет. Все это мы могли увидеть, несмотря на молодость Заварова   как тренера и вообще. Сегодня он отмечает лишь 44-й день рождения. У многих, вне зависимости от возраста, день рождения ассоциируется исключительно с детством. Не зря ведь говорят, что день рождения   праздник детства! В этот день хочется чего-то особенного и еобычного, какого-то сказочного подарка или приятного сюрприза. С годами, конечно же, острота восприятия этого праздника притупляется. Поглощают трудовые будни, дела и обязанности. Однако что-то все же остается. 

Везение на людей и тренеров

 — Александр Анатольевич, памятуя все-таки о детстве, давайте в него и вернемся. Начало 70-х годов прошлого столетия. Скромный по союзным меркам Ворошиловград-Луганск, имевший свой уклад жизни и традиции, которые в футбольном плане выражались в постоянном взращивании талантов. Одним из них стал Александр Заваров. Как вы пришли в футбол?
—  В футбольную секцию за руку меня никто не привел. Пришел сам. Играть в футбол очень нравилось. Я им буквально бредил. Поэтому наступил такой момент, когда самостоятельно решил, что надо заниматься им организованно. Так и оказался в школе местной «Зари», где очень понравилось. Постепенно же футбол прочно вошел в мою жизнь. Сейчас даже сам себе не могу сказать, почему это произошло. В семье не то что к футболу, а и к спорту вообще, никто прямого отношения не имел. Отец был обычным болельщиком, часто ходил на футбол, но специально меня туда не брал.

—  Вы в довольно раннем возрасте буквально ворвались в состав луганской «Зари». Сначала во весь голос заявили о себе в дубле команды, на матчи которого, как говорят, даже ходили «на Заварова», а затем и в «основу» коллектива. Тогда вас самого собственная прыть не удивляла?
— Мне очень везло на людей. И когда моя карьера игрока только начиналась, и значительно позднее. Я всегда оказывался в руках тренеров, которые были фанатами своего дела. Я тоже был фанатом футбола и остаюсь им по сей день. Как говорится, готов за футбол жизнь отдать. Тренеры вкладывали в меня свои знания и силы, а я им «платил» игрой на поле, которая незамеченной не оставалась. Вначале для меня очень много сделал Фомичев, в дубль же «Зари» я попал при Сабо. Именно при нем я впервые вышел в дублирующем составе. Было это в Куйбышеве, где благодаря моему голу мы со счетом 1:0 выиграли у «Крыльев Советов». Мне тогда шел только 16-й год. Затем Сабо ушел. Казалось бы, при новом тренере у меня могли возникнуть проблемы. Однако команду возглавил Юрий Захаров, у которого я также стал пользоваться доверием. Такое отношение к себе без адекватного ответного внимания я оставлять не мог.

—  А как же так произошло, что в 18-летнем возрасте вы попали в сборную СССР, составленную из игроков на два года старше? И главное, что в ней совершенно не затерялись.
—  Так получилось, что в сборные своего года рождения я почему-то не попадал. Даже не знаю, почему. Правда, в 1979 году от Бориса Игнатьева я получил вызов в сборную U-18, которая тогда вела борьбу за попадание в финальную часть чемпионата Европы. Мы сыграли вничью 1:1 с румынами. Единственный наш мяч забил я, однако это не помогло команде пробиться в финал. И вот после этого, уже, будучи игроком основного состава «Зари», я получил вызов в сборную U-20, готовившуюся к финальной части чемпионата мира.

—  То, что вы были младше партнеров, как-то давало себя знать?
—  В целом, нет. Конечно, мне пришлось попасть в команду, которая уже лет пять играла в одном составе, пройдя все ступени юношеского футбола. Довелось прилично работать, чтобы пробиться в состав. Однако какого-то давления ни со стороны ребят, ни со стороны тренеров я не ощущал. Коллектив у нас был очень дружный. Очень помогло, что в команде был земляк   Полукаров. Дружеские отношения сложились и с другими игроками   Стукашовым, Хачатряном, Думанским… Мы и сейчас по мере сил пытаемся их не прерывать. Правда, жизнь уже раскидала нас по разным странам.

 Сложности армейского бытия

 — Вам в довольно раннем возрасте пришлось покинуть отчий дом и отправиться в Ростов-на-Дону, где вы два года в местном СКА проходили армейскую службу. Приходилось встречать ваши высказывания, в которых годы, проведенные там, вы называли «потерянным временем». Неужели армейские будни оставили такой уж горький след?
—  Наверное, когда я это говорил, то был не в нормальном расположении духа. Конечно, безапелляционно говорить о том, что два сезона в СКА прошли для меня даром, нельзя. В Ростове я прошел, если можно так сказать, печальную школу жизни. Руководство клуба использовало какие-то своеобразные методы работы с командой. Нас считали настоящими солдафонами, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Да, мы были служащими армии, но порой их требования переходили все рамки приличия. Если нас считали обычными солдатами, так поместили бы в казарме и ввели бы армейский распорядок дня. Но этого не было, а вот требования и бесправие были очень большими.

—  В Ростове вам вновь пришлось столкнуться с людьми, которые очень повлияли и на вашу жизнь, и на футбольную карьеру.
—  Да, за что я очень благодарен судьбе. Незадолго до демобилизации меня отправили на «губу», где чуть ли не каждый час вызывали к военному прокурору, который угрожал мне отправкой в дисбат. Если честно, я не понимал, за что. Два года играл без каких-либо проблем, выиграл вместе с командой Кубок Союза, а тут они вспомнили, что я военнообязанный. Мне предлагали погоны почетного лейтенанта. Нет, чтобы прямо сказать, что хотят оставить в СКА. Вся эта катавасия разрешилась лишь после личного вмешательства самого министра обороны Устинова, который меня специальным приказом уволил в запас.   Получается, что вы в некоторой степени пострадали из-за своего свободолюбивого характера.   Я всегда к людям относился и отношусь так, как они относятся ко мне. Если меня уважают, все в отношениях открыто и прозрачно, то я никогда человека не обижу. Если же все наоборот, то какой смысл сохранять нормальные отношения? Ценю открытость и порядочность.

  Динамовские «университеты» и звездный час

—  Александр Анатольевич, из СКА вы собирались переходить в киевское «Динамо», но в столице так и не оказались. Динамовцем же стали лишь год спустя. Выходит, приняли лишь второе предложение тогдашнего тренера команды Валерия  Лобановского, что, согласитесь, было чем-то особенным. Не секрет, что Валерий Васильевич дважды в свою команду кого попало, не приглашал.
—  В «Динамо» меня приглашали еще в 1976 году. Затем приглашали в 1979-м, потом   еще через три года. Лишь в 1983-м я перебрался в Киев. Почему отказывался от переезда? На меня очень трудно было оказывать какое-то влияние. Но тогда я обратил внимание на советы опытных игроков. В конце 70-х годов многие не советовали мне переходить в «Динамо», да и я сам понимал, что пока в Киеве «ловить» нечего. Тогда в команде на ходу были такие мастера, как Блохин, Онищенко, Слободян. Еще в нападении играл Бессонов. Быть там «надцатым» запасным совершенно не хотелось. Впоследствии вмешивались какие-то совершенно не зависящие от меня факторы. А уже в 1982 году мне было сказано, что приглашают в последний раз. Отказываться и тогда было бы неразумно.

 — Лобановский в «Динамо» вас терпеливо ждал. Попав в команду, какого-то особого отношения к себе не чувствовали? 
— Абсолютно нет. У Валерия Васильевича ко всем игрокам было одинаковое и ровное отношение. Какой-то симпатии к кому бы то ни было из игроков, он не показывал. Но скажем, когда я с ним общался один на один, то чувствовал его расположение к себе и всегда старался «платить» тем же. Уверен, что так он относился ко всем без исключения игрокам.  

— В киевском «Динамо» вы провели, пожалуй, самые лучшие годы своей карьеры: неоднократно становились чемпионом Советского Союза и выигрывали Кубок СССР, в 1986 году стали лучшим футболистом Союза и вместе с партнерами выиграли Кубок обладателей Кубков. Другими словами, провели множество интересных и захватывающих матчей. Остались ли в памяти какие-то самые яркие встречи?
—  Вы знаете, самое яркое воспоминание от времени выступления в «Динамо» оставила всю команда в целом. Не какие-то отдельные игры или выигранные трофеи, а вся наша дружина. Валерию Васильевичу Лобановскому удалось создать настоящую команду-«звезду», которая подарила целую плеяду игроков-«звезд». До прихода к нему многих футболистов знали как хороших игроков. Не более того. Лишь у Лобановского все «засверкали» новыми и необычными гранями.

 

—  Неужели какие-то особые чувства у вас не возникают, если речь заходит, к римеру, о финальной игре Кубка Кубков-86 с испанским «Атлетико»? Или о каких-то других знаковых встречах.
—  Конечно, всегда приятно вспоминать такие матчи. Но, повторюсь, основные и приятные воспоминания связаны со всей командой. Атмосфера у нас тогда была особенная, и в наших отношениях она сохранилась и по сей день.

—  Последние годы ваша жизнь была тесно переплетена с Францией. По удивительному стечению обстоятельств, в период выступления за «Динамо» в 1986-м и 1987-м годах вы провели во Франции два очень запоминающихся матча. Первый   это уже упомянутый финал с «Атлетико», а второй   отборочный поединок Евро-88 с французской сборной, который завершился вничью 2:2. При этом оба гола советская команда забила после ваших передач. Не там ли вас французы заприметили?
—  Не знаю. Когда я переехал играть во Францию, мне об этом никто нечего не говорил. Могу лишь подтвердить, что меня очень часто сравнивали со знаменитым Мишелем Платини. Это было. И мне, конечно же, было приятно.

—  В чем-то напоминая Платини, вы по стилю своей игры вряд ли подходили под силовой футбол, который проповедовался в «Динамо». Не это подтолкнуло вас, уже из «Динамо», едва не перейти в московский «Спартак», игравший совершенно в иной футбол?
—  Нет. Дело в том, что в «Динамо» меня приглашал Лобановский. Но едва я появился в команде, как Валерий Васильевич принял сборную Союза, которая боролась за путевку на Евро-84. В коллектив пришел Юрий Морозов, которому я совершенно не подходил. Пришлось обосноваться на скамейке запасных. И тут поступило предложение от Константина Ивановича Бескова пополнить ряды «Спартака». Очень долго раздумывая, я дал свое согласие. Морозов меня с легким сердцем отпустил. Переезд в Москву был уже готов, когда из сборной в Киев вернулся Лобановский. Он-то и отговорил меня от перехода. К тому же в то время именно мнение о том, будто я «Динамо» не соответствую, меня очень задело. И я решил на деле доказать, что это не так.

 Италия, Франция, родная Украина…

—  Перейдя в именитый «Ювентус», вы стали одним из первых советских футболистов, которые приоткрыли «железный занавес» и отправились продолжать карьеру за границей. К огромному сожалению, в Италии себя сполна реализовать вам не удалось. В чем причины? 
— Все очень просто: руководство клуба видело во мне замену Платини, который не только успевал организовывать игру команды, но и очень много забивал. Я же был  преимущественно организатором командных действий. От меня же требовали голов. Получилось, что сами туринцы просто ошиблись в своем выборе.

 — Однако, как и в случае с ростовским СКА, вы совершенно не жалеете о годах, проведенных в Турине? — Абсолютно. В первую очередь потому, что в Италии я получил огромный опыт. Во-вторых, мне с «Ювентусом» удалось стать чемпионом Италии и обладателем национального Кубка, а также выиграть Кубок УЕФА. Немногим футболистам из бывшего СССР удавалось стать победителем европейского клубного турнира в составе иностранной команды.

 — Карьеру игрока вы завершили во Франции. Там же перешли на тренерскую деятельность. По окончании выступлений вне футбола вы себя просто не видели?
—  Проведя столько лет в футболе, конечно же, жизни без него я уже не видел. Поэтому и выбрал тренерскую скамью. 

— Александр Анатольевич, поиграв под руководством многих тренеров, особняком среди которых, вне сомнений, стоит Лобановский, на чей именно метод работы вы делаете основной упор в своей тренерской деятельности?
—  Просто взять и скопировать какие-то основные принципы работы того или иного тренера невозможно. Из этого ничего хорошего не выйдет. Обязательно нужно добавлять что-то свое. Поэтому и я никого не копирую. Ни, к примеру, Лобановского, ни  того же Морозова или иного тренера. Хотя, должен признать, что основной упор все же делаю на принципы работы Валерия Васильевича Лобановского.

 — Нынешний «Металлист» очень отличается от той команды, которая выступала в первом круге. За сравнительно короткое время вам удалось привить команде свое лицо. Уверен, что этот процесс еще не завершен. На данном этапе сделать это было сложно?
—  Скажем так: это было непросто. Мне и моим помощникам за короткий промежуток времени пришлось проделать большой объем работы. Требовалось и игроков в коллектив отбирать, и готовить их к старту чемпионата. Что-то удалось, что-то   нет. И пришлось устранять недоработки уже по ходу игр второго круга.

— Пока руководство клуба перед командой каких-то серьезных задач не ставило. Главное   создать боеспособный коллектив, который будет к их выполнению по-настоящему готов. Вы верите в то, что в Харькове может быть такая команда?
—  Наверное, если бы я не верил в это, то «Металлист» не принял бы. Знаю, что предстоит сделать еще много чего, чтобы команда была готова к достижению каких-то целей.